Владимир Варнава: Танцы на грани весны
Искушенным поклонникам современного пластического театра Владимир Варнава известен по балету “Пассажир”, получившему национальную театральную “Золотую маску”. Летом любой прохожий, попавший в район Владимирской площади в День Достоевского, также мог ознакомиться с творчеством Варнавы – именно его хореография легла в основу праздничного представления в честь классика. Еще его работу можно увидеть в спектаклях “Шинель. Балет” и “Записки сумасшедшего”, а совсем недавно в городе появился мюзикл “Зомби, зомби, зомби”, в котором за пластику отвечает все тот же Варнава.
– Владимир, в Мариинском театре сказали, что вы принимаете участие в очередной Творческой мастерской молодых хореографов?
– Да, готовлю балет, который называется “Глина”. Импульсом к его созданию стала музыка французского композитора Дариюса Мийо, вернее, конкретный одноактный балет “Сотворение мира”. В основе – мифология африканских стран, народы которых верили, что сначала была создана глиняная “игрушка”, “кукла”, которая стала человеком. В этой работе мне важен не нарратив, событийный ряд, а взаимоотношения материала – первородной глины – и художника, в чьих руках она преображается в человека.
– Вы приходите на репетицию с готовой уже партитурой или импровизируете на площадке, отталкиваясь от психофизики конкретного артиста?
– Самое прекрасное в моей работе – это возможность диалога с танцовщиком. Когда мы вместе создаем “здесь и сейчас”. А если я выпишу у себя дома на кухне партитуру, траекторию движения, рисунок и потом на репетиции начну “подгонять” артистов под придуманное мною, то мне быстро наскучит сам процесс. Для меня очень ценно ощущение свободы, когда человек делает что-то в удовольствие, даже если он работает над какой-нибудь страшной темой. Вроде балета “Записки сумасшедшего”.
– Вам не сложно выражать свои идеи, учитывая, что у нас нет профессиональных артистов современного танца?
– У нас нет специальных учебных заведений, где готовили бы артистов современного танца, и не существует такой профессии “на бумаге”. Поэтому некоторые приверженцы академических взглядов скептически относятся к этому жанру в нашей стране. Думаю, что наличие диплома не означает наличие таланта, ума и страсти. Все ребята, с которыми я работаю, посещают большое количество классов, выезжают на иностранные воркшопы, повышают свой уровень мастерства и знаний.
– Но вы работаете и вовсе с драматическими артистами. Они легко идут на эксперименты со своим телом?
– Все по-разному. Бывает, что приходится преодолевать зажим, конечно, в первую очередь это касается возрастных актеров. Бывает, что актеры говорят: “Ну поставьте чего-нибудь, а я потом чего-нибудь потанцую”. Таких “творцов” я стараюсь избегать. Но, к счастью, есть и другие артисты. Например, у меня был невероятный опыт работы с Сергеем Дрейденом (в спектакле ТЮЗа им. Брянцева “Вино из одуванчиков”. – Прим. ред.). И дело не только в его пластике, но и в том, что мы находились в постоянном диалоге по поводу каждой секунды его существования на сцене – что значит определенный жест, определенный шаг. Я наблюдал тотальное осознание артистом того, что он делает.
– Импульсом для “Глины” стала музыка. Что еще может послужить толчком для рождения проекта?
– Опять же все по-разному. В случае с “Пассажиром” главную роль сыграл спектакль Романа Козака с Константином Райкиным “Косметика врага”. Эта история, основанная на случайной встрече двух людей в аэропорту, но в конечном счете исследующая темные стороны человеческой души, произвела на меня серьезное впечатление. И внутри меня что-то вызревало, пока однажды я не встретился с прекрасным артистом Владимиром Дорохиным и не понял, что этот человек “мой” по внутренним параметрам. Та же история с “Записками сумасшедшего”. Работая над спектаклем “Шинель. Балет” с Максимом Диденко, я познакомился с Женей Анисимовым, который в нем исполняет одну из ролей. Однажды у него в гостях я увидел на стене довольно живую картинку – огромная тарелка, человек и несколько десятков ножей над ним. Оказалось, что Женя давно хотел поставить спектакль по рассказу Лу Синя “Записки сумасшедшего”. Так определилась тема нашей будущей работы – людоедство.
– Понятно, что людоедство в спектакле – метафора…
– Конечно. Хотя, собирая материалы для спектакля, мы обнаружили, что за последние годы в криминальной хронике Петербурга имели место быть реальные случаи каннибализма… Но конечно, буквальный смысл интересовал нас в меньшей степени. Одна из основных проблем спектакля: является ли человек больным, если его таковым называет общество? Мне хотелось, чтобы зритель подумал о позиции, которую он выбирает. Достаточно легко мы превращаемся в толпу, а мнение большинства становится приговором…
– У вас наверняка была возможность сделать выбор в пользу более комфортной жизни, вы ведь много ездили по Европе, стажировались у именитого хореографа Каролин Карлсон.
– Уехать куда-то ради того, чтобы уехать, это нечестный выбор по отношению к самому себе. Для меня это несвобода, в которую люди себя загоняют, но ради чего? Просто ради бытового комфорта? Мне этого мало. У меня все-таки есть дело, которое я люблю. И где у меня больше возможностей для развития, там я и хочу жить. Потом надо понять простую вещь: нас нигде не ждут.
Ольга Машкова
Владимир Варнава танцует с пяти лет. Учился в Ханты-Мансийске на артиста народного танца. В балетный мир погрузился в 19 лет.
В Творческой мастерской молодых хореографов в рамках фестиваля балета “Мариинский” Владимир принял участие уже в третий раз.
В декабре 2014 года стал лауреатом Молодежной премии Правительства Петербурга “за достижения в области сценического творчества”.
«Пассажир»
Балет. Совместный проект Владимира Варнавы и Максима Диденко.
03.05 – «Эрарта».
«Шинель. Балет»
Режиссер Максим Диденко, композитор Иван Кушнир, хореограф Владимир Варнава.
07.05 – «Эрарта».
«Записки Сумасшедшего»
Балет по повести Лу Синя.
Хореограф Владимир Варнава, режиссеры: Евгений Анисимов и Владимир Варнава.
15.05 – Площадка «Скороход».